Пчелиный яд — наиболее эффективное средство апитерапии. Одним из главных механизмов его действия является активация регуляторной нейрогуморальной оси: гипоталамус—гипофиз — кора надпочечников, приводящая к коррекции нарушенных функций организма. Это доказано, в частности, прямым анализом структуры надпочечников (Артемов, 1967) и уровнем содержания в крови их стресс-реализующих гормонов — адреналина и кортизола (Вик, Брукс и др., 1972).
Однако динамика указанных процессов до сих пор мало изучена. Мы попытались восполнить этот пробел экспериментами на животных, которым вводили пчелиный яд, измеряли один из параметров, характеризующих их стресс-реакцию, определяли электрофоретическую подвижность эритроцитов (ЭФПЭ), то есть скорость движения эритроцитов в электрическом поле. Показано, что ЭФПЭ отражает не только их электрокинетический потенциал и состояние гомеостаза организма в целом (Гильмутдинов, 1994), но и его общую неспецифическую реакцию на раздражитель (Крылов и др., 2007).
В первой серии исследований моделировали стресс-реакцию, добавляя к образцам крови стресс-реализующие компоненты (адреналин и кортизол) и пчелиный яд (рис. 1).
Известно, что ведущими гуморально-гормональными системами при стрессе являются две: симпато-адреналовая и гипоталамо-гипофизарно-кортикоидная. Первая приводит к повышению уровня гормонов мозгового вещества надпочечников (адреналин), действие которых больше отражает возникновение срочного пускового эффекта. Вторая, компенсаторная, характеризуется последующим повышением уровня глюкокортикоидов (кортизол).
Активация систем происходит последовательно и обозначается как фаза тревоги-напряжения (1-я) и фаза резистентности (2-я). Нашими опытами установлено, что если использование адреналина в концентрации (10 мг%), соответствующей его концентрации в крови интактных животных, не вызывало значительного изменения ЭФПЭ, то добавление адреналина в концентрации, соответствующей его уровню при стрессовых реакциях (100 мг%), приводило к развитию 1-й фазы стресса и характеризовалось уменьшением ЭФПЭ на 15% (с 1,331±0,094 мкм см В–1 с–1 до 1,137±0,06 мкм см В–1 с–1 ,Р < 0,05).
Та же реакция наблюдалась и при действии пчелиного яда. Введенный внутрибрюшинно крысам пчелиный яд в дозе 0,5мг/кг вызвал выраженное снижение ЭФПЭ в 1-й фазе. Так, если до введения ЭФПЭ крыс была 1,149±0,026 мкм см В–1 с–1, то через 60 мин введения этот показатель составил 1,094±0,024 мкм см В–1 с–1( Р < 0,05).
Введение же пчелиного яда животным с удаленными надпочечниками не приводило к существенным изменениям ЭФПЭ (на максимуме действия она составила 1,109±0,071 мкм см В–1 с–1 при исходном уровне 1,105±0,042 мкм см В–1 с–1, Р >0,05). Таким образом, ограничение выброса эндогенного адреналина у адреналэктомированных животных не приводило к развитию 1-й фазы и изменению ЭФПЭ в ответ на чрезвычайный раздражитель.
Важные, на наш взгляд, результаты, получили в опытах, где подвижность эритроцитов в ответ на введение пчелиного яда измерялась во 2-й фазе стресс-реакции — фазу нарастания в крови уровня глюкокортикоидов (кортизол). Эксперименты показали, что через 2–24 ч после введения пчелиного яда ЭФПЭ крови крыс существенно повышалась. Предположение о влиянии на эту динамику гликокортикоидов как агентов 2-й, компенсаторной фазы стресс-реакции подтверждено опытами, где в эритроцитарную массу крови добавляли кортизол в концентрации 10–50 мкг%. Установлено, что инкубация эритроцитов с кортизолом определяла достоверное дозозависимое повышение ЭФПЭ на 9–16% (1,453±0,018 мкм см В–1 с–1 - 1,546±0,032 мкм см В–1 с–1 при исходном уровне 1,332±0,024 мкм см В–1 с–1).
Таким образом, при введении в организм пчелиного яда развивающаяся стресс-реакция приводит не только к активации функции коры надпочечников, как это описано в литературе, но и к стандартной двухфазной стресс-реакции: первоначальной активации симпато-адреналовой системы с последующей активацией гипофизарно-кортикоидной. При этом 2-я фаза в отличие от 1-й более продолжительна во времени.
Учитывая, что в основе многих патологических процессов лежит именно 1-я, симпато-адреналовая фаза стресса, кстати, характеризующаяся снижением ЭФПЭ (Крылов и др.,1998), следует говорить о благоприятном прогнозе применения лекарственных средств, способствующих ускорению наступления и удлинению 2-й, компенсаторной фазы.
Соответственно, известное противовоспалительное и противоревматическое действие пчелиного яда при лечении больных может быть объяснено развитием в организме относительно продолжительных компенсаторных реакций (2-я фаза), приводящих к повышению уровня циркулирующих гликокортикоидов и направленных на элиминацию патогенного стресс-фактора.
Названное положение подтверждено нами при моделировании стрессовой реакции организма на введение крысам (подкожно, внутрибрюшинно, ингаляционно) раздражителя — физиологического раствора (0,2 мл) и влияния на эту реакцию раствора с пчелиным ядом, вводимого в том же объеме. То есть вводимый неестественным образом физиологический раствор служил инициатором стресса. Из рисунка 2 следует, что при всех видах введения раствора возникающая реакция характеризовалась понижением ЭФПЭ (1-я фаза стресса) по сравнению с ее уровнем у интактных животных (100%). Введение аналогичного раствора с пчелиным ядом так же во всех вариантах приводило к ослаблению стресс-реакции и приближению ЭФПЭ к уровню интактных животных.
В.Н.КРЫЛОВ, А.В.ДЕРЮГИНА
Нижегородский госуниверситет
им. Н.И.Лобачевского
Адрес редакции журнала "Пчеловодство":
