Все началось с того, что М.С.Ембулаев, директор СОВАП, почетный член секции «Биотехнологические основы пчеловодства» при Московском обществе испытателей природы, подарил шесть пчелиных семей карпатской породы для эколого-просветительской и генетической работы студентов и школьников Звенигородской биологической станции (ЗБС) МГУ, расположеной в пойме Москвы-реки близ деревни Луцино. Мы привезли семьи, точнее шестирамочные отводки, в начале июня и дополнили их сотовыми рамками. Через месяц при очередной ревизии заметили необычное поведение одной из семей: она не только успела освоить корпус, но и заложила более тридцати маточников, несмотря на то, что не была стеснена, да к тому же начался активный период медосбора.
Чтобы не допустить роения, мы уничтожили все маточники и успокоились в полной уверенности, что семья переключится на медосбор. Однако нам не удалось вывести ее из роевого состояния, мы смогли его лишь отсрочить, так как в начале августа роевой маневр повторился. Она повторно заложила около 50 маточников, серьезно нас озадачив. Мы едва успели удалить маточники, из которых буквально на глазах выходили матки, поэтому у нас не было уверенности, что в семье присутствует только одна хозяйка. Предположение оправдалось: уже на следующий день студенты заметили, что у нас улетел рой и привился на высокой сосне. Нельзя сказать, что это известие нас обрадовало: поздний рой в начале августа, когда медосбор практически закончен...
Рой привился очень неудачно, в кроне сосны на нижней ветке, на высоте примерно 2,5 м от земли. Сразу возникли проблемы, как его снять: предлагали срубить ветку, но не было высокой лестницы, или стряхнуть на простыню. Но, мне честно говоря, совсем не хотелось возиться с ним. К тому же рой был небольшой. Вечерело, накрапывал дождь, и мы решили: пусть летит на все четыре стороны, потеря невелика.
Утром мы уехали с биостанции, ничуть не жалея о потерянном рое, и напрочь забыли о нем. Но каково было мое удивление, когда через неделю мне сообщили, что рой-то никуда не улетел и лететь не собирается. Странно… В мое отсутствие наш помощник Авласович, человек ответственный, наблюдательный к тому же и хозяйственный как все профессиональные лесоводы решил, что рой может нам пригодиться. Именно благодаря ему мы втянулись в интересный эксперимент. Петр Макарович продолжал присматривать за роем, даже сколотил ящик и поместил туда старые сотовые рамки, надеясь привлечь его внимание, но рой предпочитал сосновую ветку. Посовещавшись, решили дать пчелам свободу действий, мы все-таки больше пчеловеды, чем пчеловоды.
Уже через неделю стало заметно, как рой изменяет свою конфигурацию: вначале он был как бы размазан по ветке, а потом стал собираться в шар. В этот период было несколько ненастных дней с сильным ветром и дождем, но такое обстоятельство не изменило решения пчел, они лишь перестроились, как солдаты в строю. Было хорошо заметно, как на поверхности шара они очень близко прижались друг к другу, образуя как бы черепицу из крыльев, ориентированных вниз, по которым стекала вода.
Для наблюдения Петр Макарович построил вышку высотой почти 2,5 м. К концу августа стали отчетливо видны восковые языки, оттянутые пчелами, которых мы насчитали примерно семь слоев. Вся конструкция приняла форму колокола длиной приблизительно 45 см, а в диаметре около 35 см. Было хорошо заметно, что пчелы залетают как бы снизу колокола, ведут себя очень спокойно, не реагируют на присутствие человека, но если внезапно приблизить руку, отвечают дружным шумом. Медосбор уже закончился, и мы решили немножко подкормить пчел инвертированным сиропом. Нам удалось скормить им его 4 л. Уже в сентябре в погожие дни положили на ветку куски запечатанных медовых сотов из одной магазинной рамки. Для того чтобы не допустить воровства, соты поместили в непрозрачную целлофановую коробку с двумя отверстиями. Пчелы работали очень активно, в результате в коробке не оказалось не только меда, но и воска. Как долго будет продолжаться эксперимент сказать трудно, все зависит от поведения пчел, особенно с наступлением холодов. Пока ясно, что мы имеем дело с необычной семьей, которая проявила не только буйную ройливость, но и какие-то дикие (предковые) формы поведения. А что делать дальше? Мы связались по телефону с авторитетными специалистами пчеловодного дела, и они дали следующие советы.
М.С.Ембулаев: «Эти пчелы приговорены, они не перезимуют. Если хотите их сохранить, стряхните на соты и поместите в улей».
Б.Я.Чернов (директор Школы практического пчеловодства): «Мне кажется, торопиться не следует. Попробуйте пчел накормить сиропом и накройте сверху полиэтиленом — от дождя и чтобы не уходило тепло. Эксперимент надо продолжать».
Некоторые «физики» посоветовали — пусть осыпется, зато сколько чистого воска натопите...
Выслушав все рекомендации, мы решили: будем продолжать эксперимент. Даже если наши подопечные осыпятся, не выдержав естественной зимовки, останется восковая конструкция для зимовки пчел в естественных условиях, подобная тем, которые дикие пчелы строили в дремучих лесах много веков назад. Это будет великолепный экспонат для Музея пчелы.
Пользуясь случаем, хотим спросить у читателей журнала: как бы вы поступили в данной ситуации? А может быть, кто-то с подобным уже сталкивался? Расскажите об этом, пожалуйста!
М.А.МОНАХОВА
Адрес редакции журнала "Пчеловодство":
