Бронхо-легочные заболевания (бронхиальная астма, воспаление легких) в последнее время стали не менее значимы, чем сердечно-сосудистые и онкологические. Поэтому поиск эффективных и в то же время безопасных лекарственных средств для восстановления нарушенных функций легких весьма актуален. Ранее мы сообщали о разработанном в Нижегородском университете препарате апингалин, содержащем прополис и маточное молочко (патент РФ на изобретение № 2174002).
Анализ применяемых в пульмонологии лекарственных форм показал, что для введения прополиса и маточного молочка в организм наиболее приемлема аэрозольная форма с неразрушающим способом создания аэрозоля ультразвуковым методом. Лекарство в виде аэрозоля при его вдыхании оказывает воздействие на бóльшую поверхность слизистой оболочки бронхов и бронхиол, что создает быстрое развитие фармакологического эффекта.
Цель данного исследования — изучение механизмов бронхотропного действия апингалина, а также его эффективности на модели специфических бронхо-легочных заболеваний и при терапии больных со вторичными нарушениями функции легких. Эксперименты проводили на препаратах изолированной трахеи крыс, на первом этапе анализировали влияние на гладкую мускулатуру.
Для этого изолировали участок трахеи длиной 10–15 мм, поместили его в камеру для перфузии (раствор Тироде). Регистрировали сокращение трахеи в исходном состоянии, при добавлении в перфузионный раствор апингалина, прополиса, маточного молочка и фармакологических агентов. После адаптации отрезка трахеи в камере в течение 15 мин проводили тестирование влияния апингалина на чувствительность гладкомышечного препарата к медиаторам вегетативной регуляции — ацетилхолину (а-х) и норадреналину. Известно, что в физиологических условиях ацетилхолин приводит к сокращению, а норадреналин — к расслаблению гладких мышц бронхов.
Исследования показали, что действие апингалина на изолированный препарат трахеи вызывало двухфазную реакцию: первая — кратковременная фаза сокращения, вторая — расслабления, продолжавшаяся в зависимости от дозы 2–2,5 мин (рис.). Такое же действие оказывал раствор прополиса, но в этом случае фаза сокращения препарата трахеи по длительности и интенсивности была равна фазе расслабления.
После введения в перфузионную камеру раствора маточного молочка реакции сокращения не наблюдали, тогда как вторая фаза (расслабление препарата) была хорошо выражена и составляла 3 усл.ед. (табл. 1).
Из опытов следует, что в препарате апингалин за фазу сокращения в большей мере отвечает прополис, а за расслабление маточное молочко. При этом совместное их влияние приводит к более выраженной фазе расслабления препарата трахеи. Фармакологический анализ выявленных фаз показал, что механизмы сокращения гладких мышц препарата сложны и основаны как на гистаминоподобном, так и холиномиметическом свойстве апингалина, поскольку сокращение блокировалось и димедролом (1 мг/л), и атропином (0,025 мг/л).
Длительная фаза расслабления, вероятно, связана с блокадой адренорецепторов веществами, содержащимися в маточном молочке, что было подтверждено применением блокаторов рецепторов. Блокада a-адренорецепторов дигидроэрготамином (3 мг/л) с последующим добавлением в барботируемый раствор апингалина не вызывала видимых изменений фазы расслабления. Напротив, применение апингалина на фоне b-адреноблокатора (обзидан — 0,5 мг/л) показало отсутствие реакции расслабления (см. рис.).
Таким образом, можно заключить, что апингалин оказывает преимущественно b-адренореактивное действие, вызывая расслабление мышц трахеи. Выявленная реакция существенно ослаблялась при отдельном применении прополиса или маточного молочка, свидетельствуя о потенцировании бронхорасширяющего эффекта апингалина.
На следующем этапе исследовали эффективность апингалина на модели отека легких. У мышей, разделенных на две группы (контроль—опыт), внутрибрюшинным введением адреналина в дозе 0,5 мг/кг моделировался отек легких. В подопытной группе предварительно в течение 10 мин проводили ингаляцию апингалином. Оценивали влияние препарата на выраженность моделируемого отека, проводя анализ весовых коэффициентов и структуры легочной ткани. Сразу после гибели мышей у них извлекали легкие и проводили анализ весовых коэффициентов легочной ткани.
О наличии и выраженности отека судили по изменению весового коэффициента сырых легких (ВК) и сухого остатка (СО) легких. Морфологические изменения в легочной ткани исследовали методом световой микроскопии.
При внутрибрюшинном введении бодрствующим мышам адреналина у них наблюдалось угнетение двигательной активности и вегетативного статуса (пилоэрекция и саливация), характеризующих развитие отека легких. Животные контрольной группы погибали через 5–10 мин от остановки дыхания. Мыши подопытной группы, которым предварительно ингалировали апингалин, оставались живыми на всем протяжении контрольного периода (30 мин). После этого животных наркотизировали и забирали у них ткань легких на патоморфологический анализ. Анализ легких мышей контрольной группы показал, что у них достоверно увеличивался весовой коэффициент сырых легких (ВК) — в 3 раза по сравнению с группой «интактные животные» и существенно снижался сухой остаток легких (СО). На гистологических срезах легких (на уровне бронхов) выявлялись типичные критерии отека — в венах отмечены образования эритроцитарных агрегатов в виде «монетных столбиков», появление отечной жидкости в ткани.
В подопытной группе, где проводили ингаляцию апингалином, воспалительной реакции у мышей не наблюдали. Об этом свидетельствовало состояние легочной ткани: на 44% уменьшался ВК, а СО легких был сопоставим (P > 0,05) с таковым интактных животных. Гистологическая картина также свидетельствовала о положительном влиянии апингалина на легочную ткань. В просветах альвеол отсутствовала отечная жидкость, появились макрофаги, как отражение завершения воспалительного процесса.
Из приведенных результатов следует, что ингаляция апингалина защищала мышей от вызванного адреналином токсического отека легких и способствовала продлению их жизни. Выявленные эффекты апингалина, по-видимому, связаны с комплексным биостимулирующим и антибиотическим действием компонентов препарата.
После экспериментального доказательства эффективности апингалина мы провели клиническую апробацию препарата на больных с ожоговой болезнью, которая сопровождается тяжелыми нарушениями функции легких, отражающими общие нарушения гомеостаза. В серии исследований на базе 1-го ожогового отделения НИИ травматологии и ортопедии МЗ РФ (г. Нижний Новгород) наблюдались 15 пациентов с ожогами III А-В степени (30–40% поверхности тела) в возрасте от 20 до 40 лет (лечащий врач А.Л.Борисевич). Больным 1-й (основная) группы наряду со стандартным комплексом лечебных средств проводили курс ингаляции апингалина (с пробой на переносимость) при помощи ультразвукового ингалятора «ИУП-01М», в течение 10 мин. Пациентам 2-й (контрольная) группы назначили общепринятую терапию. Эффективность лечения анализировали, исследуя спирометрические показатели (табл. 2).
При обследовании пациентов с ожогами III А-В степени и анализе их спирометрических показателей зарегистрировали снижение минутного и дыхательного объема легких на 20 и 39% соответственно с уменьшением частоты дыхательных движений (в среднем до 11 в минуту против 18–20 — у здоровых). У больных снижалась концентрация альвеолярного кислорода на 47% и увеличивалось парциальное давление углекислого газа в выдыхаемой смеси на 4%. При стандартной терапии больных (ингаляция эуфиллина, антибиотики, переливание крови) спирометрические показатели, отражающие клиническую картину выздоровления, восстанавливались через 20– 21 день.
При включении в комплекс терапии больных курсовой ингаляции апингалина у них регистрировали улучшение спирометрических показателей уже на 5-й день курсовой ингаляции (через 13–15 дней): увеличивалось число дыхательных движений, дыхательный и минутный объем достигали уровня показателей здоровых людей. Кроме того, в более короткие сроки терапии восстанавливались показатели крови, а также клиническая картина, приводя к сокращению (на 2–3 суток) койко-дней в стационаре.
Полученные результаты свидетельствуют о нормализации апингалином функционального состояния легких за счет увеличения дыхательного и минутного объемов, увеличения процентного содержания в выдыхаемом воздухе углекислого газа и показателя альвеолярной концентрации кислорода. Препарат благодаря биологически активным соединениям, входящим в его состав, нормализует функциональное состояние легочной ткани. По-видимому, ингаляция апингалина вызывает снижение отечности легочных альвеол из-за активации альвеолярных макрофагов, а также за счет бронхолитического действия и улучшения проходимости воздухоносных путей.
Таким образом, можно заключить, что действие препарата апингалин опосредовано как рефлекторными реакциями организма на ингаляцию, так и непосредственным влиянием поступивших в кровоток компонентов прополиса и маточного молочка на гладкую мускулатуру воздухоносных путей и иммунный статус больных. Эти свойства повышают эффективность терапии ожоговых больных при включении в комплекс лечения ингаляции апингалина.
В результате проведенных исследований установлено, что лекарственное средство для ингаляций апингалин обладает более выраженным бронхолитическим действием, чем отдельно взятые прополис или маточное молочко, снижая тонус гладкой мускулатуры изолированной трахеи крыс.
Апингалин уменьшает выраженность функциональных и морфологических нарушений легких при моделировании у крыс адреналинового отека легких.
Применение апингалина в комплексе лечебных мероприятий у ожоговых больных способствует более эффективной терапии, повышая функциональную активность респирации.
В.Н.КРЫЛОВ, С.В.КОПЫЛОВА,
С.П.ПЕРЕТЯГИН
Нижегородский государственный
университет им. Н.И.Лобачевского,
Нижегородский НИИ травматологии
и ортопедии МЗиСР РФ
Адрес редакции журнала "Пчеловодство":
