История — сокровищница наших деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение для настоящего, предостережение для будущего.
Сервантес
Невежество — это демоническая сила, и мы опасаемся, что оно послужит причиной еще многих трагедий.
К.Маркс
Драматические тридцатые годы прошлого столетия оставили глубокий трагический след и в пчеловодстве. Трудно рассказывать о несчастьях тех дней, но сделать это необходимо, даже если участники тех событий давно ушли из жизни.
Научная и просветительская деятельность ученых XIX–ХX вв. — А.М.Бутлерова, Г.А.Кожевникова, Н.Б.Насонова, И.А.Каблукова, Н.М.Кулагина и многих других — пришлась на то время, когда интерес к пчеловодству постоянно усиливался. Возникали споры и даже иногда некоторая конкуренция с элементами уязвленного или неуязвленного самолюбия. Все это было. Не было только той беспощадной ожесточенности, которая пришла в нашу жизнь в конце двадцатых — начале тридцатых годов ХХ в.
К 1926 г. в стране работало несколько опытных станций : Ленинградская, Московская, Тульская, Казанская, Саратовская, Харьковская и Северо-Кавказская. Наибольшую известность приобрели Тульская, Московская и Ленинградская.
Заведующему Тульской опытной станцией Федору Алексеевичу Тюнину, вокруг которого собрался коллектив талантливых и увлеченных ученых, за несколько лет удалось сделать многое.
В 1926 г. Ф.А.Тюнин выпустил первый номер научно-практического пчеловодного журнала «Опытная пасека». Его издатели — Тульская станция и Тульское пчеловодное товарищество — поставили перед собой цель расширить и углубить научно-исследовательское дело и содействовать развитию общественно-кооперативного движения в отрасли.
Журнал сразу же привлек к себе внимание. В число его авторов вошли такие ученые, как Х.Н.Абрикосов, В.В.Алпатов, Л.Е.Аренс, А.Ф.Губин, К.А.Горбачев, Г.А.Кожевников, И.И.Кораблев, В.И.Логинов, А.С.Михайлов, Л.И.Перепелова, С.А.Розов, А.Е. и И.А.Титовы, В.Ю.Шимановский, и другие видные деятели пчеловодства. По своей содержательности (как научное издание) журнал занимал едва ли не первое место среди пчеловодных журналов мира. В 1930 г. редакционная статья, открывавшая первый номер «Опытной пасеки», заканчивалась словами: «Опытные пчеловодные учреждения должны стать и будут научными организаторами нового пчеловодства в нашем Союзе».
Какие же были предпосылки для столь оптимистического взгляда?
Прежде всего это большая программа научных работ, подготовленная профессором Г.А.Кожевниковым, научным консультантом Тульской станции, еще в 1926 г. Она затрагивала практически все разделы пчеловодной науки, была не только принята опытными станциями, но и дополнена вопросами, связанными с опылением растений и химией меда и воска.
Постоянное участие профессора Г.А.Кожевникова в исследованиях, проводившихся на опытных станциях, а также в лабораториях Московского университета его учениками и последователями, позволяло говорить о научной школе профессора Г.А.Кожевникова, принадлежность к которой стала, к сожалению, причиной трагической судьбы его бывших воспитанников.
В 1926–1929 гг. научные сотрудники Тульской станции сумели выполнить огромный по объему и качеству план научных работ, опубликованных в эти же годы в журналах «Опытная пасека» и «Пчеловодное дело», издававшегося А.Е.Титовым с 1921 г. Многие из них и в наши дни не потеряли своей актуальности. Благодаря А.С.Михайлову в исследованиях по изменчивости пчел быстро нашел свое место метод вариационно-статистического анализа. В 1928 г. А.С.Михайлов впервые провел инструментальное осеменение маток по Уотсону, а в 1929 г. он исследовал процесс образования спермы у трутней. В это время на Тульской станции изучала пчел-трутовок, причины роения, поведение пчел внутри и вне гнезда, акарапидоз и другие вопросы биологии пчел ученица Г.А.Кожевникова Л.И.Перепелова, ставшая впоследствии известным ученым.
Заведующий опытной станцией и редактор журнала «Опытная пасека» Ф.А.Тюнин пользовался большим авторитетом не только как ученый, но и как организатор. Благодаря его усилиям в короткий срок станция превратилась в научное учреждение, не имевшее себе равных ни по составу сотрудников, ни по оснащенности лабораторий, а журнал имел славу лучшего научного пчеловодного издания страны.
Профессор Г.А.Кожевников, часто бывая на Московской станции, поддерживал взгляды ее заведующего — А.Ф.Губина, изучавшего эффективность опыления красного клевера среднерусскими пчелами. Позднее эти исследования легли в основу разработки в Институте пчеловодства метода дрессировки пчел, получившего высокую оценку К.Фриша.
Успешная научная, хозяйственная и издательская деятельность Тульской станции привели к мысли о ее реорганизации и создании на ее базе Всесоюзного института пчеловодства с сетью зональных опытных станций. Такое решение было принято 17 мая 1930 г. пленумом ВАСХНИЛ. Проект организации Института было поручено разработать Ф.А.Тюнину. Он был подготовлен и утвержден. Но огромная работа коллектива Тульской станции и ее заведующего Ф.А.Тюнина не превратилась в радостное событие. Оно было омрачено закрытием журнала «Опытная пасека». Становилось ясно, что грядут тяжелые времена.
21 июля 1930 г. П.М.Комаров, впоследствии научный руководитель В.В.Тряско, открывшей явление полиандрии у медоносных пчел, получил письмо от Б.М.Музалевского, который направил его в ответ на просьбу выслать из Башкирии, где тот находился тогда в командировке, трутней, необходимых, для исследований. Этот исторический документ, проливающий свет на многие события, произошедшие позднее, заслуживает того, чтобы быть приведенным полностью.
“Уважаемый Петр Митрофанович! Вчера вернулся с совещания в Свердловске по зональной станции и по этому же вопросу из Уфы и получил Вашу открытку. Выслать пчел не можем, т. к. пароходы из-за мелей перестали ходить, а лошадьми 200 верст. От души посмеялся над Тульским протоколом по пакетам. Думаете наверное, что решаете важнейшие вопросы. Ведь это же бездарно.
Трутней выслать отказываюсь. Экстерьерной дрянью не интересуемся. У нас исключительно деловая промышленная работа без всякой халтуры. Алпатов (ученик Г.А.Кожевникова — В.Г.) большой нахал. Его статья о породах вновь безграмотна от начала до конца. В Свердловске провалил всю работу по клеверу, начатую Губиным. Довольно валять дурака. Надо заставить делать дело или выгнать. Вы не имели права заниматься стандартизацией инвентаря, так же как и фигурировать спецом по выводу маток. Начинаю большое дело по обличению всей старой своры во главе с Кожевниковым и его порослью. Я считаю, что все здесь зависит и от политических убеждений. В августе увидим, победит ли революционная мысль или 14-й год будет господствовать шарлатанская дореволюционная школа. Музалевский».
Такое письмо, похожее на черную пиратскую метку, не могло не повергнуть в шоковое состояние тех, кто в нем упоминался. Вскоре в странном издании под названием «К социалистической реконструкции пчеловодства» (Сборник статей. Тула, 1931) были опубликованы выводы «Комиссии по проверке итогов работы бывших Тульской, Московской и Ленинградской опытных пчеловодных станций». Открывался сборник подзаголовком «Против идеологического и практического вредительства в научно-исследовательском пчеловодном деле». Что же скрывалось за этим, пугающим читателей, названием, которое не сулило ничего хорошего? 15 страниц разоблачений, подготовленных Комиссией по проверке итогов работы бывших Тульской, Московской и Ленинградской опытных пчеловодных станций в составе А.М.Карякина, Берстюкова, Б.М.Музалевского, А.Митропольского и Тимофеева. Хотя официальным председателем был бывший сотрудник Тульской станции А.М.Карякин, фактически возглавлял Б.М.Музалевский, отличавшийся не только агрессивностью, но и способностью воплощать ее в письменной форме.
Продвижение Б.М.Музалевского по служебной лестнице ошеломляюще стремительно. Едва закончив Московский зоотехнический институт, он был назначен на должность директора только что организованного Всесоюзного научно-исследовательского института пчеловодства. Уже находясь в этой должности и выступая в роли главного обвинителя во вредительской работе «в научно-исследовательском пчеловодном деле», Б.М.Музалевский не скрывал своего стремления возглавить новое «социалистическое» пчеловодство и пчеловодную науку даже ценой опорочивания целых коллективов честных и талантливых ученых.
Обвиняя сотрудников опытных станций в «контрреволюционной сущности научной работы», авторы «Заключения» находили объяснение вредительству в науке не только «кулацкой идеологией”, «реакционностью научной работы», но и просто «кретинизмом научной работы», «зоотехнической безграмотностью» и обычной «недобросовестностью». В «кретинизме» был обвинен А.С.Михайлов с его биометрическими исследованиями, как, впрочем, и «другие научные кадры опытных станций». Зоотехнически безграмотными оказались все тот же А.С.Михайлов и В.В.Алпатов, а «недобросовестностью в научной работе» отличались от других А.Ф.Губин и снова А.С.Михайлов.
Обратив свое внимание на редакцию журнала «Опытная пасека» и его главного редактора Ф.А.Тюнина, комиссия интерпретировала призыв редакции расширять круг читателей и «сплачиваться в единую дружную семью исследователей пчелы» как призыв «к контрреволюционным силам, преданным делу свержения советской власти», собираться на Тульской пчеловодной станции. Перечисляя ее «политические» грехи, а также и журнала «Опытная пасека», комиссия утверждала, что «кажущаяся аполитичность на деле являлась ширмой, за которой скрывалось белогвардейское гнездо». «Вместо связи с колхозами и совхозами» — сообщала далее комиссия, — «журнал держал тесную связь с попами... помещиками, белогвардейскими офицерами...». «Проводимые курсы являлись плацдармом для оглашения вреднейших контрреволюционных идей в пчеловодстве...».
Приписав Тульской станции и журналу «Опытная пасека» множество подобного рода политических преступлений, направленных на свержение советской власти, комиссия подытожила свое исследование следующим сообщением:
«...штаты Тульской станции старательно укомплектовывались детьми попов, детьми кулаков, быв. помещиками и т. д. Реакционная работа станции требовала реакционных исполнителей... В огромной степени нанесли ущерб пчеловодному хозяйству прямым и косвенным вредительством... Присоединиться к требованию... о немедленном снятии Ф.А.Тюнина с работы... и передаче дела следственным органам».
Далее комиссия ознакомила читателей с опубликованным в том же издании «рядом новейших достижений пчеловодной науки».
О каких же достижениях идет речь? Вот что, писал, например, Б.М.Музалевский в своих статьях, посвященных все той же «социалистической реконструкции пчеловодства»: «...мы должны признать, что... нектар и пыльца как подножные корма должны быть причислены нами к наименее эффективным и... с точки зрения зоотехнии — к случайным кормам». «Заслуживают внимания опыты Асмуса кормления пчел чистым глицерином... он не подвергается брожению, следовательно, нечего и думать, что глицериновый мед мог бы закиснуть. Асмус рекомендует употреблять самый лучший глицерин — белого цвета, но пчелы едят также охотно и желтый» (с. 69 сборника).
«Так называемые корифеи пчеловодства привыкли поклоняться изначальной целесообразности, всевозможным гармониям природы, гармониям пищеварительного тракта пчел и т.п. ерунде... и имеют склонность указывать на то, что главную роль играет добавление в корм сахара или меда». Далее, в посрамление корифеев Б.М.Музалевский описывает опыт А.Тишкова, спасшего своих пчел от голода подкормкой разведенными в воде яйцами с добавление сахарина. Подобными «новейшими достижениями» переполнены все страницы этого замечательного издания. Ни на минуту не сомневаясь в своей всесильности и вседозволенности, автор только что разоблачив «вредительские» работы выдающихся научных работников, заложивших основы пчеловодной науки в нашей стране, преподносит своим читателям откровенную галиматью.
Диктаторские замашки молодого человека, только что получившего диплом зоотехника, подавляли любые возражения в той научной среде, где подобные методы вызывали шок и оцепенение. Все 139 страниц сборника, наполнены беспочвенными обвинениями и угрозами, наглыми невежественными заключениями относительно вышедших в те годы превосходных научных работ и пчеловодных книг, подвергавшихся «общественным судам» и попадавших в результате таких судилищ в категорию «книжного хлама», «утильсырья» или «вреднейших в политическом отношении книг».
Упомянутый выше талантливый исследователь А.С.Михайлов был вынужден просить прощения в опубликованном в самом конце сборника покаянном письме, в котором, подобно Галилею, признавал, что «прежнее направление опытно-исследовательской работы по пчеловодству в основном было неправильным».
Подобное отречение как бы прощало А.С.Михайлову его «ошибки» в глазах комиссии, и он избежал того наказания, которому подвергся Ф.А.Тюнин, на много лет отправленный как враг народа в мордовские лагеря.
То, о чем здесь рассказано, лишь сотая часть, которая сотрясала души преданных пчеловодству и науке людей в 1930 и в 1931 гг. и которая имела и далее свои трагические последствия. В результате Б.М.Музалевский занял директорское кресло Института пчеловодства вместо изгнанного фактически руководимой им комиссии выдающегося деятеля пчеловодной науки Ф.А.Тюнина.
Манипулируя политическими лозунгами того смутного времени и выискивая где только возможно политический и научно-производственный «криминал», комиссия обвинила в политической и научной неблагонадежности и устранила со своего пути образованнейших ученых и практиков таких, кaк Г.А.Кожевников, В.В.Алпатов, Ф.А.Тюнин, А.Ф.Губин, А.С.Буткевич, П.Л.Снежневский, Х.Н.Абрикосов, А.С.Михайлов, П.М.Комаров, А.Пелопидас, Г.Калайтан и многих других деятелей, составивших цвет и гордость пчеловодной науки.
Несомненно, что беспочвенные обвинения и ошельмовывание честных людей не могли не оставить в их жизни незаживающих шрамов, которые, к счастью не заставили их навсегда уйти из пчеловодства, но, безусловно, подорвали их здоровье и сократили жизнь. В память о тех, кто были первыми в нашей пчеловодной науке, ее основателях и без вины виноватых написана эта статья, лишь в малой степени позволяющая, представить себе пчеловодную драму тридцатых годов.
Давно ушли из жизни все действующие лица этих трагических событий. Преследуемым вернули их добрые имена, а преследователи, возможно, раскаялись в содеянном из-за слабости духа и неразумения того, что они творили.
В.ГУБИН
Адрес редакции журнала "Пчеловодство":
